Если бы меня спросили, в какое время я хотел бы вернуться, пусть на неделю, пусть всего на денёк, то я бы не стал высокопарно говорить, что пожелал бы воочию увидеть распятие Христа, путь пророка Мохаммеда, водружение красного флага над Рейхстагом, схватку динозавров, или что пожелал бы наведаться на бал в Российской империи.

Посещение бала – это вообще самое смешное, что можно услышать от современных крестьян в ответ на вопрос о прошлом, ведь ни кем иным, нежели крестьянами по сути, современные россияне не являются, включая меня. Правда, конечно же, в подавляющем большинстве случаев в этом никто себе не признаётся, всячески отрицая подобное сравнение. Может быть, и оттого такое желание попасть на бал, а не на душистое поле, по коему бродят давно вымершие диковинные животные, жующие давно вымершие диковинные растения.

Итак. Первым местом, или правильнее сказать – временем, в котором я хотел бы очутиться, является Америка конца XIX века, когда “Кока-кола” была настоящей, производимой из подлинных, не выжатых листьев коки – куста, служащего для выделения кокаина. Уверен, тогдашний вкус “Колы”, эффект от её употребления, приносили человеку непревзойдённое вкусовое счастье, пусть и на весьма короткий период.

Второе выбранное мной время – это Древняя Русь. Место – обычный городок или большая деревня. Туда бы я хотел попасть с магнитофоном, внушительными колонками и под завязку заряженным аккумулятором. Летним вечером, наполовину перешедшим в летнюю ночь, я бы дошёл до окраины, расположился и включил бы на всю-всю громкость какую-нибудь задушевную песню. Я много думал, что бы это была за песня или мелодия, и пришёл к выводу, что всё-таки поставил бы известную народную песню, к примеру – в исполнении Людмилы Зыкиной. Наверное, я со слезами радости смотрел бы на стекающийся к невиданной певице народ, который от неведомого слухового удовольствия, возможно, стал бы падать прямиком на колени.

Как вы понимаете, если бы я поставил Тимати или Нюшу, то меня, скорее всего, тут же посадили бы на кол.

Третьим временем для посещения, так как я родился и вырос в Москве, стало бы для меня время, предшествовавшее основанию нынешней столицы России. На дворе тоже было бы лето.

Я бы взял с собой любимую девушку, широкий клетчатый плед, фрукты, бутерброды с сырокопчёной колбасой и бутылку красного вина. Мы бы устроили обычный пикник именно на том пригорке, где стоит сейчас Храм Василия Блаженного. Кругом летали бы шмели, пели птицы, внизу текла бы голубая Москва-река. Мы бы просто лежали и загорали, оказавшись в том самом невидимом храме.

Как я не устану повторять, по одной из версий, Храм Василия Блаженного настолько узок внутри, что на самом деле он не храм, а алтарь. Он не предназначен для молитв. Он – алтарь. А храм – это вся Красная площадь. Красная площадь и Храм Василия Блаженного – это аллегория воспетого христианами невидимого храма, который будет находиться в Небесном Иерусалиме. Городе, что спустится с Небес после окончания времён, согласно Откровению Иоанна Богослова.

на главную