|
— Где-то здесь должно быть озеро в форме профиля Сталина, — вновь вглядывается в окно баба Лиля. — Зэки выкопали. Сейчас, может, и заросло уже… — А в Надым, вон, дома в форме букв “СССР” построили, чтобы сверху было видно! — Да, про Надым я слышал. Едва в разговоре всплывает ненецкий город, а следом – созвучный с ним Нарьян-Мар, находящийся на той же, шестьдесят седьмой широте, что и Воркута, я тотчас вспоминаю другой анекдот: Чукча звонит в справочное бюро аэропорта: — Сколько летит самолёт до Нарьян-Мара? — Минуточку, — отвечают в справочном. — Спасибо, — говорит чукча и вешает трубку. Остановка. Заброшенный посёлок Хановей. От него остались только три дома да белокирпичное вокзальное здание. Чуть в стороне, на пригорке, заросшее кладбище – одни лишь верхушки крестов торчат из-за кустов. Поезд трогается, а тундра нет – красная всхолмленная равнина будто давно замерла вокруг, словно она – неподвижное красное море или никогда не меняющее своей формы красное желе. Но за Юнь-Ягой алый материк всё-таки оборвался. Он закончился, схлынул, откочевал, упершись в вокзал Воркуты. И как оборвался! Просто ни с того ни с всего из ниоткуда появилось жёлтое здание с малиновой крышей и красными буквами “Воркута” над парадным входом. Здравствуй, Воркута! На улице теплынь, под пятнадцать, по-прежнему светит яркое солнце, однако набегающих туч становится всё больше. Где-то здесь, где-то рядом моя Кольцевая и мой народ! Я прощаюсь с попутчиками и выхожу. ВОРКУТА. О, Воркута… О, твоя вокзальная окраина, вплотную примыкающая к тундре! Я ступил на тебя и испугался! Первый раз я испугался российского города! Ни в Магадане и Оле, ни в Беслане и Владикавказе, ни в Артёме, ни в Северодвинске я не боялся. А здесь испугался! Испугался заброшенных многоэтажных домов, чередующихся с живыми жилыми, испугался отсутствующих тротуаров, пустынности и мёртвой чёрной собаки возле автобусной остановки. А эти объявления на стенах домов! “Куплю бивни мамонта”, “Куплю бивни”… Да если бы сейчас из-за угла вышел мамонт или слон, то я бы нисколько не удивился. Как в анекдоте: Идёт мамонт по тундре, щиплет травку. Вдруг пробегает стадо слонов – затоптали мамонта нахрен. Мамонт встаёт, отряхивается и говорит: — Задолбали уже эти скинхэды… О, Россия! О, родина слонов! О, твои музеи, все до единого хранящие кости мамонтов! -4- |
|