|
И как тут не понять, отчего у неё трясутся руки? Отчего у людей вообще трясутся руки?.. Из-за сына, отдавшего жизнь за государство, что вскоре ещё и забрало жизнь у зданий вокруг её дома. А её дом – следующий. Словно всё происходит по навязанному расписанию, которое негласно запрещено изменять. Как в том анекдоте: На стройку собирается комиссия. Прораб инструктирует рабочих: — Что бы ни случилось, делайте вид, что так и должно быть. Комиссия приехала, осматривает. Вдруг рухнула одна стена. Рабочий радостно, посмотрев на часы: — Десять тридцать пять. Точно по графику. Сверху продолжают падать легковесные северные капли, она говорит: — Ты к нам летом приезжай. На Уральские горы. Плюс сорок градусов на солнце, а ты стоишь без одежды на лыжах, на снегу! Вот, красота! Красота… Эх, красота… Обратная дорога петляет под серым мокрым небом. Я еду в ПАЗике, вокруг меня голая жёлто-чёрная всхолмленная равнина, редкие шахты. Под моросящим дождём автобус подпрыгивает, в нём одни русские. Это и есть мой народ. Мой народ. Мой мир. Это и есть я. Мир встал на колени, Встал на колени, после удара. Этот мир тает под снегом, Тает под снегом, Плачет дождями, слабыми. Линда, “Северный ветер” О, русский человек! О, русская женщина! Ты в умирающем посёлке вокруг тела и умершим сыном в сердце… О, государство, забравшее у тебя обе жизни и не давшее ничего взамен! Какова же сделка! Какой прибыльный менеджер!! Это ли твоя родина, сынок? Нет, сынок, это твоё государство. Смотри, не перепутай. Кажется, что уже и нечего смотреть на Кольце. Что я смогу увидеть там после Заполярного? Только меньший Заполярный, а, быть может, больший. Но на следующий день я просыпаюсь и всё равно еду туда. На Кольцо. О, Кольцевая, ведь ты моя цель! “Таковы условия проблемы. Теперь покажи, на что ты способен!” Карл Маркс, “Капитал”, том I -6- |
|