|
Вот все говорят: “Самарканд, Самарканд!” А город-то, куда приехал поезд из расположенного на границе с Афганистаном Термеза, по большей части советский, с любящими постоять на каждой остановке две-три минуты душными автобусами, донельзя схожими с “ПАЗиками” из российской периферии, и повсеместными пятиэтажками. Пятиэтажки теснятся даже напротив самаркандского сердца – площади Регистан, чьи края усыпаны высоченными мозаичными бежевыми мечетями с голубыми куполами и бежево-голубыми медресе (мусульманскими учебными заведениями. – Прим. автора) с арочными входами. Да даже и в тех древнюю культуру заслоняют торговцы, продающие в каждом каменном коридоре, в каждом закутке сувениры. Противятся засилью современной обыденщины, пока молча, только неподалеку переворачивающийся в чёрном саркофаге Тамерлан да отклоняющиеся от вертикали, будто готовые уйти прочь от площади, долговязые минареты, напоминающие огромные кирпичные трубы тепловых станций. О том, как же удалось в древности возвести столь длиннющие башни, лучше всех знает Насреддин Афанди: Приехавшие в Самарканд степняки никогда в жизни не видели высоких зданий и страшно удивились, увидев гигантские минареты на площади Регистан. Потрясённые путешественники заспорили о том, как люди могли возвести такие необыкновенные сооружения. Одни говорили одно, другие говорили другое. Наконец, кто-то из них начал всех уверять: — Берут в горах скалу, обтёсывают со всех сторон и ставят прямо. Вот вам и минарет! Оказавшийся на Регистане Насреддин Афанди услышал разглагольствования степняка и от души рассмеялся. — О, вы, невежды! — воскликнул он. — Вы меня спросите, как строят минареты. Сначала роют глубокий колодец, а затем выворачивают его наизнанку, вот вам и минарет! Проще простого! Поэтому и покидать Самарканд не жалко, особенно за полночь. А когда я нахожу свой плацкартный отсек в следующем почти до самой границы с Таджикистаном поезде, то и вовсе забываю о столице империи Эмира Тимура: помимо чрезвычайно гостеприимного худощавого узбека с короткой стрижкой, за столиком сидит она, красивая как Луна азиатская девушка – стройная, улыбчивая, с большими круглыми глазами, с собранными в хвост длинными чёрными волосами, с блестящими серьгами в ушах и выделяющейся грудью. О, восточная красота! Жаль, что после встречи с Самаркандом, длившейся бессонные сутки, силы остаются только на то, чтобы расстелить постельное бельё и завалиться на боковую. Всё почти как в том анекдоте: Штирлиц пришёл домой и сразу завалился на боковую. Средняя от обиды заплакала. Наступившее утро добавляет к красоте узбечки красоту освещаемой ярким солнцем осенней природы – за окном проплывают горы, обступившие бежевые, коричневые и красноватые долины. Единственное, что мешает наслаждению окружающим изяществом – так это периодические резкие дёргания поезда. Из-за последнего часть налитого в стеклянный стакан кофе растекается по столу. -1- |
|||||||