Охотник собрался на охоту в тайгу, местности не знает – берёт с собой проводника из местных. Идут они по тайге: проводник впереди прорубает чащу топором с длинным топорищем, охотник идёт за ним с ружьем, в спину дышит... Хлоп! Из чащи медведь выходит навстречу. Проводник тут же замирает с поднятым топором, медведь замирает тоже. Тогда проводник, не оборачиваясь, говорит вполголоса охотнику:

— Иди сюда…

Сзади тишина. Он снова повторяет:

— Иди сюда!

Сзади опять тишина. Он в третий раз уже аж шипит:

— Иди сюда, блядь!

Сзади голос охотника на полтона тише:

— Нахуй ты его зовёшь?

Показавшиеся на горных склонах первые дачи явно намекают на то, что столица совсем близко. Её высокие панельные дома, ничем не отличающиеся от московских, с завидной быстротой выплывают из-за холма.

Миновав мост через реку Тында, состав пребывает на “космический” вокзал. Все надписи вокруг гласят о том, что Байкало-Амурской магистрали тридцать лет. Юбилей.

Здравствуй, Тында!

Заветный поезд “Тында-Комсомольск” готовится к отправлению на втором пути, чем успокаивает всех перекладных пассажиров, включая меня. Первую же колею занимает фирменный состав “Тында-Благовещенск”, возле которого копошится пара кучек китайцев под надзором элегантных проводниц-раскрасавиц. Наверное, такими они и должны быть в фирменных вагонах.

Чуть поодаль привокзальный газон аккуратно расчерчен дорожками, сходящимися к площадке с чёрным старинным паровозом. За металлическим исполином виднеются те самые, идентичные московским, голубые и красные типовые девяти- да двенадцатиэтажные дома. Высокие разноцветные здания отчётливо свидетельствует о том, что в 80-е годы и в столице СССР, и в тайге для людей возводили абсолютно одинаковое жильё.

Через пятьдесят минут я сажусь в поезд “Тында-Комсомольск” – и железные колёса уже крутятся в сторону Комсомольска-на-Амуре по второй половине БАМа. Тишину в плацкартном вагоне нарушает только проводница, гоняющая кого-то из-за семечек. Напротив меня сидит Валерий Степанович, пожилой подтянутый мужчина с седым ёжиком на голове. Он среднего роста, в его руках кроссворд.

Скрывшийся за холмами город сменяют отвесные каменные стены и берёзово-еловый лес. Будто и не было Тынды, будто тайга совсем не прерывалась.

— Кроссворд побеждён? — в шутку спрашиваю у попутчика, когда он откладывает газету в сторону. Спрашиваю, совсем не подозревая, что этот вопрос предопределит всё моё общение в течение полутора суток до Комсомольска.

— Кроссворд для дураков!

— Сейчас почти всё поколение дураков, — не утихает Валерий Степанович. — Дикари с компьютерами. Я, кстати, связист. И всё, что сейчас – всё из прошлого. Цифровая связь? Да ещё в 30-е возникла идея импульсно-кодового модулятора, которая воплотилась в жизнь в 60-х. Человечество нынче как велосипедист: педали отпускает и падает... Россия на восемьдесят-девяносто процентов погибла. А мир погиб на семьдесят процентов. Ага. Ссудный процент был ранее запрещён всеми религиями, а католики ввели. И только наша церковь придерживается теперь принципа без этого процента.

-13-

пред 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 след