на главную

ИСЧЕЗНОВЕНИЕ.

— Твоя очередь! — раздался голос из темноты. — Приготовься!

Я ёрзнул копытом, но моя нога осталась на месте:

— Кому кричит этот голос? Тут темно, и не факт, что я здесь один. Не мне это. И где вообще я?!

— Тебе, тебе. Не надо дрыгаться, как и думать, что ты не один. Ты один. Шагай вперёд, смелее. Упрись носом – и выходи.

— Иш, какой! — снова подумал я про себя и решил повременить. — Шагнуть вперёд я всегда успею. Может, отсюда есть ещё выходы. Надо предусмотреть запасные варианты.

Однако мне не удалось даже до упора повернуть голову влево-вправо, сделать хотя бы шаг назад – везде препятствием служили чёрные прохладные стены.

— Попугайский баобаб, да я в западне! Выход – только вперёд… Вперёд… Ничего не видно. Ладно… Попробую продвинуться, погляжу, что будет...

Я надавил носом на твёрдую плоскую темноту, и посреди неё возникла стремительно расширяющаяся вертикальная полоса слепящего света. Тут же мои ноздри защекотали десятки запахов, исходящих от множества животных. Какие-то я определённо знал, другие же мне были совершенно незнакомы.

— Смелее, смелее, — стал подгонять голос. — Иди, уже все собрались.

— Кто все? И почему мне кто-то приказывает?

— Ну, полно. Всё, иди.

Договорив, что-то сзади принялось меня подталкивать. Я грозно заржал – оно не испугалось.

Когда моя голова целиком выскользнула из черноты, а глаза привыкли к яркому свету, я увидел длинный-длинный белый проход. Его гладкие стены, твёрдая как камень земля под копытами и будто спустившиеся с неба облака были сплошь цвета соли. Всюду среди узкой белизны бродили самые разнообразные животные, низко летали птицы, из стороны в сторону сновали насекомые, в огромных припёртых к стенкам прозрачных пузырях, наполненных чистейшей водой, плавали рыбы.

Едва ближняя живность завидела меня, щебеты и урчания стихли. Жирафы, львы, обезьяны, собаки, точно по чьему-то зову, отступили к краям прохода. Немедля на их спинах и макушках устроились птицы с насекомыми, рыбёхи с водяными пауками замерли у прозрачных водных границ.

Воцарилась гнетущая тишина. Пугливо поворачивая голову то туда, то сюда, я вгляделся во многие глаза: все они показались мне набухшими и печальными.

— Что, цеце возьми, происходит?

Не успел я помыслить о творившемся, как что-то невидимое вновь подтолкнуло меня. Я упёрся копытами – тщетно, попытался шагнуть в сторону – бесполезно. Тогда я заупрямился опять, только ещё сильнее, от натуги душераздирающе заржал. Некоторые из самых сердобольных животных, не в силах более смотреть на меня, отвернулись.

Незримая сила тотчас ответила куда грубее прежнего – да так, что я отпрыгнул, едва не завалившись набок.

— Квах-квах… — встряхнулся я, хотя на белой ровной земле не было совершенно никакой пыли. – Да, сопротивляться бесполезно…

Смирившись, я поплёлся дальше – невидимый толкатель разом отринул.

Чем больше зверей оставалось за моей спиной, тем более взбудораженными делались не только они, но и те, до кого я ещё не дошёл. С разных концов полетели еле различимые обрывки фраз.

Затем кто-то из толпы отчётливо крикнул:

— Друг, запомни: ни ты первый, ни ты последний!

Всполошённые птицы сорвались с насиженных мест и зависли в воздухе. Сапсан-самец гаркнул с высоты:

— Ты был лучшим кваггой!

— Я сохраню твои полоски! — подхватил зебра-самец.

Я пробежался взглядом по своему телу: мои жёлто-чёрные полоски находились, где положено, чёрно-белая полосатая грива – тоже: в порядке было всё.


-1-

1 2 след