|
— Ты должен раз и навсегда отделить страну от государства. Для себя, в своей голове. Отдели страну как таковую от государства как такового – и никогда больше не соединяй! Это, кх-кх, настолько разные и определяющие жизнь вещи, что, когда они у тебя смешаны, вся твоя жизнь перемешана и подменена. А значит – и твой путь. Многие понятия, кх-кх, и ценности тогда искажены. Но как только ты отделяешь страну от государства, всё встаёт на свои места. Кх-кх, взгляд твой очищается. Разум вместо мутной картины, созданной наложением двух картин, видит чётко одну и чётко другую. Вот теперича всё. Договорив, старец повторно погладил бороду и неспешно зашагал дальше по дорожке, скрытой тонким слоем тумана. Дотоле порядочно развеселившийся владивостокец резко посерьёзнел. Как-то совершенно неожиданно для него старик сменил чудаковатый бред на рассуждения глобального политического масштаба, а затем вовсе ушёл. Андрей со вспыхнувшей злостью неясной природы смотрел в спину имяреку, исчезавшему среди белёсой пелены. Молодой человек даже чувствовал, что хотел о чём-нибудь ещё спросить старикана или просто крикнуть ему чего-то вслед, однако язык никак не поворачивался сделать это. Пожилой незнакомец так и слился с белыми клубами в полной тишине. Дальневосточник какое-то время постоял на месте, прокручивая про себя слова неизвестного, но потом совсем остыл к услышанному. Вскорости же равнодушие сменилось прежним брезгливым отношением к старику: “Да на что этот сумасшедший дед мне сдался?! Надо пошустрей выбираться отсюда. Встречу кого-нибудь более адекватного. Лишь бы этот туман побыстрее кончился... В нём мало хорошего жди”. Собравшись с мыслями, фанат стихий обогнул глыбу и зашагал по пути, которым пришёл имярек. После того как огромный камень вкупе с парадной аркой остались позади, всё вокруг сызнова предстало сплошным клубившимся пространством, лишённым что ориентиров, что указателей. Без них приморец абсолютно перестал понимать, насколько туман мог сгущаться или рассеиваться. Обнадёживало только одно. Покрытая белой каменной крошкой тропа оставалась единственной дорогой. От обеих её кромок так же, как ранее, в белоснежное небытиё уходили крутые склоны, спускаться по коим любитель катаклизмов не решался. Отсутствие развилок позволяло владивостокцу думать, что он точно не заблудится и всегда сможет вернуться в исходную точку. Впрочем, поворачивать назад дальневосточник совершенно не намеревался, однако мысль о наличии за спиной знакомых мест всегда грела душу любого человека, преодолевавшего неизвестный путь. ГЛАВА III. КАБРИОЛЕТ С самого начала почти нулевая видимость не заставила Андрея усомниться в том, что туманная дорожка никуда не петляла, определённо являясь прямой. И последовательное размещение на ней арки с камнем не вызывало у бывшего студента-архитектора никакого удивления. Приморец прекрасно знал, что подобные архитектурные проекты присущи разным городам. Например – Парижу, где в одну городскую линию были выстроены Лувр, Триумфальная арка на площади Каррузель, Луксорский обелиск, Триумфальная арка на площади Шарля де Голля и Большая прямоугольная арка в районе небоскрёбов Дефанс. Или – родному Владивостоку, где спускающийся к бухте Океанский проспект образовывал длинную прямую, прочерченную через статую Будды мира, величественный памятник “Борцам за власть советов на Дальнем Востоке”, главную городскую площадь и Морской вокзал. Он символизировал парадные владивостокские ворота. -11- |
|||||||
|
пред
след
|
|||||||