Внешне травоядный незнакомец выглядел куда более опрятнее чешуйчатого забулдыги. Бежевые изогнутые рога, перевязанные у макушки красной ленточкой, походили на короткие сабли. Белоснежная борода имела форму чёткого удлинённого треугольника, как будто её обладатель только-только вышел из парикмахерской для животных. Заострённые парные копыта, в дополнение к рогам, не сулили ничего хорошего тому, кто решился бы подойти на небезопасное расстояние и начал бы спорить с их владельцем. Куцый хвост тянулся вертикально вверх словно телевизионная антенна. — Как там, в небесной Калмыкии? Хорошо? — нехотя спросил волчище. — Нормально, — буркнул козёл. — Ещё хочу, бе. — Оно и понятно, — без какого бы то ни было удивления произнёс серый. Хищник несколько раз почесал лапой своё правое ухо. — Сколько сегодня? — осведомился он. — Пять. — Почему так много? — Бе, звёзды так ночью сказали! За каждую упавшую звезду, бе, нужно ответить. Волк клацнул зубами, повернул морду к сидевшим на его спине и обратился вполголоса: — С вас пять недавних грехов. — Как это? — первой уточнила Лина. — Вот так вот, р-р-р. Козёл отпущения, пока не получит их, не уйдёт в свою пустыню, в небесную Калмыкию. — Козёл отпущения? — повторил Андрей. — Козёл, козёл, р-р-р. Говорю ж, пока не возложите на него грехи, не уйдёт в свою Калмыкию. Уже сам как транспорт стал: туда-обратно, туда-обратно. Без грехов не пропустит. Причём, р-р-р, он все грехи чувствует – соврать не получится. За ложь ещё и боднуть может! Так, р-р-р, что мало не покажется. Смирившись с неизбежностью козлиного испытания, владивостокец опустил голову, потёр лоб ладонью – и признался: — Да... Что-то навскидку даже одного не припоминаю... — Р-р-р, а вы слезьте, походите туда-сюда. Помогает, проверено. А грехи точно есть, все мы, р-р-р, не без грехов. Подойдут даже самые малые. В чём чувствуете вину, то и говорите. Но, р-р-р, не лгите! Козёл всё чувствует! Мне ещё перепадёт! Молодые люди, как порекомендовал волчище, сползли с его спины. Отойдя ещё дальше от белобородого, они принялись в раздумьях шагать взад-вперёд по тропе. Козёл тем временем отщипнул пару длинных травинок и стал их медленно пережёвывать, периодически окидывая взором удерживаемых пассажиров. Приморец сомневался очень долго, проматывал в голове, обмусоливал, но всё-таки с чувством стыда решил озвучить свои мысли, ведь других вариантов всё равно не оставалось: — Я тыкал старшим. Козёл зажмурился и отворотил морду, словно какая-то невидимая коза только что разбила ему сердце. Свыкнувшись со случившимся за нескольких секунд, он благосклонно кивнул, будто священник в завершение разговора с верующим. Волк тоже кивком одобрил сказанное дальневосточником. Второго признания оба животных начали ждать, как первого, молча. Любитель катаклизмов помялся, помялся, посмотрел на растерянную Лину – и вновь заговорил: — Я бросал везде окурки. Белобородый тут же издал настолько протяжное и пронзительное “бе”, что Андрею почти неминуемым представилось грядущее извержение рвотных масс. Правда, в конце концов приступ козлиной тошноты сменился поднятием правого переднего копыта. Им рогатый попытался прикоснуться к своему сердцу – но не достал. Опустив ногу обратно на землю, страж тропинки вторично одобряюще кивнул. -124- |
|||||||
пред
след
|
|||||||