— Лина!! — проорал владивостокец в ответ, находясь посреди чёрного беспредметного пространства. Нового окрика красотки не послышалось. В полной тьме дальневосточник потерял ход времени. Приморец то оценивал длительность полёта в минуты, то в десятки минут, то вообще в часы, то предполагал, что падал секунды, а ощущение долготы парения порождалось лишь внезапным страхом. Как молодому человеку помнилось из физики, он вообще бы не понимал, двигался или нет, если бы не сопротивление воздуха. Раз за разом Андрей даже зажмуривался и резко раскрывал веки, дабы пробудиться в случае снившегося сна. Однако ничего не менялось. Воздушный поток так же врезался в фаната стихий снизу. И когда уже владивостокец настолько свыкся с творившимся вокруг, что подумал, как здорово было б невероятным образом закурить средь проносившейся непроглядной черноты, она словно бы начала сереть. Глаза не обманули дальневосточника. Везде становилось светлее и светлее. Единственное, он по-прежнему совершенно не осознавал, где пролегали границы пространства, в котором проходил полёт. Отсутствовали любые намёки на то, являлось ли оно узкой трубой, широким тоннелем или вовсе гигантским ущельем. Туманного гостя будто окутывало крайне размытое марево либо же монотонная завеса. Все потуги посмотреть вниз – туда, откуда источался свет, – заканчивались тем, что воздушные струи сразу вызывали слёзы, и веки от дискомфорта захлопывались. Обступавший цвет довольно быстро превратился из тёмно-серого в светло-серый. Благодаря этому Андрей принялся предвкушать, что с минуты на минуты окажется внутри сплошь белого безмятежного простора, неведомой небесной религиозной обители или даже рая. Но неожиданно молодого человека вынесло в ослепительно-белую прохладную пелену и закружило. Попривыкнув к хлынувшей отовсюду яркости, приморец понял, что воздушный круговорот находился посреди дневного неба, и что само оно было не таким уж белым. Повсеместно проскакивали сероватые всполохи плюс виднелись контуры вращавшихся предметов. При приковывании к ним взгляда оказалось, что на разных дистанциях от владивостокца вертелся обыкновенный мусор. Совсем поблизости парили смятая картонная коробка, рваная синяя полиэтиленовая обёртка, пара пластиковых пол-литровых бутылок, а также уйма окурков. Всё кружилось, смещалось, исчезало из поля зрения и возвращалось то быстрее, нежели прежде, то медленнее. Скорость же дувшего снизу потока представлялась любителю катаклизмов более постоянной. Правда, была ли она высокой, или же, наоборот, необычно малой, дальневосточник оценить не мог. Смирившись со своим положением, туманный гость прекратил о чём-либо задумываться и следил лишь за тем, чтобы его не огрел какой-нибудь тяжёлый объект. Будь то обломанная ветка с заострённым стволом, которую Андрей легко отвёл рукой в сторону, либо салатовое пластмассовое ведро, оттолкнутое при помощи удара ногой. И только приморец вполне освоил новое боевое искусство, как из белёсо-серой пелены с завидным постоянством взялись выныривать параллельные белые наклонённые столбы. Их концы утопали в воздушной массе, точно белоснежные трубочки внутри молочного ванильного коктейля. Владивостокец инстинктивно выставил руки перед собой, но, по его оценке, оная поза никак не защитила бы при возможном столкновении. Когда же вихрь очередной раз поднёс молодого человека к реявшей белой колоннаде, угол наклона столбов предстал изменённым на девяносто градусов. Это заставило дальневосточника думать о попадании либо в гигантский сетчатый узор, либо в огромную клетку. Ни то, ни другое ничего хорошего не сулило. Словно подтверждая опасения, в лоб врезался окурок. -140- |
|||||||
пред
след
|
|||||||