|
Согласно плану, вокруг главного здания-цилиндра, называвшегося “Большим залом заседаний”, стояли четыре равноудалённых друг от друга памятника. В направлении свалки истории высился монумент из трёх переплетённых бронзовых деревьев. Через четверть круга красовался бронзовый трёхголовый Змей Горыныч. Дальше нагнувшийся бронзовый человек срывал трёхлистный клевер и одновременно давил подошвой ботинка четырёхлистный. Ещё через девяносто градусов под жёлтым металлическим солнцем скромно серела короткая мраморная колонна. Её капитель (плоскую верхнюю часть. – Прим. автора) увенчивал светло-серый мраморный тетраэдр (треугольная пирамида. – Прим. автора). Андрей внимательно осмотрел участок мощёной дворовой дороги перед железным светилом. Действительно, серый постамент с пирамидкой был на месте. Как прикинул дальневосточник, сначала памятник мог не попасть в поле зрения из-за своей приземистости, юркавших прохожих и похожести по тону на плитку. При продолжении подробного изучения карты обнаружилась и вожделенная столовая. Она размещалась в корпусе у гайд-парка. Причём расстояния от неё до кладбища политических трупов и свалки истории являлись одинаковыми. “Да, лучшего места тут не подобрать. Ни у могил же кушать или у помойки”, – заключил молодой человек. Вычислив местонахождение еды, приморец с любопытством прошёлся по элементам расположенного за ней общественного сектора. В сердцевине гайд-территории торчал искусственный холмик, названный “Политическим Олимпом”. С веток окружавших его деревьев свисали “Кормушки для политиков”. На пересекавшихся аллеях коричневели “Политические скамейки примирения”, состоявшие из двух наклонённых друг к другу деревянных половин. В самом же дальнем парковом углу возвышалась одиночная металлическая трибуна с подписью “Уголок оратора”. Снимок закутка для выступлений был последним на схеме. Ввиду этого туманный гость задумался, куда отправиться опосля посещения столовой. И он не нашёл ничего лучше, кроме как присоединиться к народу, активно заходившему внутрь центрального круглого здания, в “Большой зал заседаний”. “Всё, а теперь – пожрать!” – напутствовал себя владивостокец. Ноги, словно крылья, понесли его в сторону заветного помещения с горячей пищей. Правда, через пару десятков шагов Андрей замедлил темп, поскольку вдруг осознал, что давным-давно не курил. Сей факт стал настоящим откровением для приморца, ведь на работе за прошедшее бездымное время он уже несколько раз сбегал бы в уличную курилку. Там дальневосточник перебросился бы парой-тройкой малозначащих слов с коллегами, либо, ни о чём не думая, разглядывал бы серые дома, серые автомобили, серых людей. Сигареты хватило ровно до бронзового памятника наклонившемуся интеллигентному человеку в костюме, галстуке и очках. Пальцы левой руки мужчины срывали трёхлистный клевер, а правая подошва синхронно давила четырёхлистный. Точно перед туфлями поблёскивала вмонтированная в плитку бронзовая табличка. На ней было написано: “Три власти превыше четвёртой или гусь свинье не товарищ”. Памятуя о монументах в Еслибывске, фанат стихий не шибко удивился странности изваяния. Более владивостокца озаботило то, что рядом не имелось ни одной урны. “Ладно, у столовки сто пудов есть”, – посчитал он и положил окурок в пачку. Когда корпус с крупной синей вывеской “СТОЛОВАЯ” наконец выплыл из-за закруглённого поворота, Андрей порадовался собственной дальновидности. Металлическое ведро-контейнер для мусора стояло возле массивных деревянных дверей. Вытряхнув в него накопленные бычки, приморец вновь ощутил прилив чистоты. “Избавление где-то совсем близко!” – мысленно воскликнул любитель катаклизмов, после чего переступил порог белого административного здания. -73- |
|||||||
|
пред
след
|
|||||||