|
“Слушай да не спрашивай – с этим вроде всё хорошо, не я же спрашиваю”, – тотчас рассудил приморец и уклончиво прибавил вслух: — В общем, домой не могу вернуться. А ещё вечереет, скоро надо будет искать, где ночевать, если ничего не получится. — Чего не получится? — Выход найти. В мою обычную Россию, нормальную, из вашей небесной. В свои края, домой. В общем, это долгая история. Всё должно было здесь закончиться, в парламентском центре, а теперь вот надо в другое место идти, с временем бороться, как завещало это ваше справедливое облако. — Н-да, оно меня вообще поначалу испугало! — призналась Лина. — Я о нём только слышала разные небылицы – и тут на тебе! И про таких, как ты, и твою обычную, земную, Россию – тоже, одни небылицы! Ни одного такого человека не знала. А тут на тебе – ядрён совиньон, сразу два случая в день! — Людям вообще свойственно считать свои места чем-то волшебным, особенно в старости, — съязвила вдобавок девушка. — Каждый кулик хвалит своё болото. А старый кулик – воспевает! А ты вроде ещё молодой, а уже... — Хм, ни одного человека не знала? — ухмыльнулся фанат стихий. — А что насчёт Успенской? Это ж реальный человек, из моих краёв. А вы почему-то спорите, о том, существует ли она. И песню её считаете народной. Такое ощущение, что наши песни, которые попали к вам, у вас считаются народными. Как будто их кто-то, типа меня, взял с собой. “Кабриолет” – народная песня! Ну-ну! А “Yesterday” (“Вчера”. – Прим. автора), значит, народная английская! — Успенская из твоих краёв?! — с откровенным недоверием отрезала блондинка. — Да если б она была из каких-нибудь конкретных мест, я б точно об этом знала! Так что не надо мне тут заливать. Красотка притихла, отвлёкшись на двух женщин, которые делали совместное селфи с высившимся на короткой колонне тетраэдром. — Ох, уж это современное искусство, — пропыхтела адвокат, миновав серый монумент. — Никогда его не понимала. Дальневосточнику окончание беседы о возвращении домой было только на руку. Он облегчённо выдохнул, не желая развивать очень скользкую для себя тему. Касаемо же тетраэдра Андрей отметил: — Кстати, спорный вопрос, современное искусство ли это. По сути, современное искусство – это одна беспредметность. Цвета эти, формы... Никаких вложенных смыслов из бытовой жизни, ни копирования природы, ни связей с предметами. У этих художников – одно типа чистое творчество... Владивостокец покрутил головой, чтобы посмотреть, нет ли вдруг рядом ещё странных объектов. — Всё это у них – примерно, как теория Большого взрыва в физике (проверенная общепринятая модель мироустройства. Согласно ей, расширяющаяся до сих пор Вселенная появилась из бесконечно плотной точки либо из постоянных колебаний вакуума, то есть – мгновенных рождений и исчезновений особых мельчайших частиц, называемых “виртуальными”. – Прим. автора). Только у современных художников на белом холсте должны возникать не звёзды с планетами, а цвета и формы. Типа зелёной точки, синей линии, красного треугольника или чёрного квадрата. Типа у них свой Большой взрыв, художественный. И здесь-то тоже будто одни серые грани-треугольники и серый цвет, но смысл-то – из жизни, из политики, как гласит стенд! — И какой же тут смысл? — усмехнулась девушка. — Три власти давят на четвёртую, на журналистику. — Да? Хм... Тогда да, действительно. Это наши могут, это у них хорошо получается. -92- |
|||||||
|
пред
след
|
|||||||