|
Правда, ничего не говорилось ни о составе топлива, ни о начинке боеголовки “Падуба” – само собой, она являлась не ядерной, – ни о том, куда “остролист” полетит. Точнее, было сказано, что полетит он на Дальний Восток. Но вот конкретное место не называлось. Все обсуждали два варианта: либо ракете следовало, как обычно, найти последнее пристанище на камчатском полигоне “Кура”, в районе посёлка Ключи, либо её ждал океан за Камчаткой. Попадание в большую воду выглядело бы вообще символично. Во-первых, этот район располагался ближе к США, чем полигон, а во-вторых, это был единственный выход России непосредственно к океану – Тихому океану. Ведь чем отличается море от океана? Тем, что море – это объём воды, отделённый от океана или подводными хребтами, или надводными. “Падуб”, проскочивший через единственный выход, через единственный громадный дверной проём, мог стать подлинным символом, который, как шутили, прорубит окно не в Европу, а в Азию – и прорубит изнутри. Выслушав минидоклад министра обороны с маршальскими звёздами о прибытии новейшей ракеты, президент начал ещё одну речь. Он взялся кратко повторяться о мире во всём мире, о его защите с кулаками, о прекрасных берёзовых и падубовых рощах, об их сбережении от сил зла. Да-да, именно – падубовых. Впрочем, некоторые слова ускользнули от меня, поскольку камеры часто поочерёдно выхватывали то главу России, то оставшийся в одиночестве “Падуб”, что заставило меня вспомнить трагический случай с маршалом Неделиным и академиком Янгелем, в честь которого названа станция московского метро на серой ветке. Тогда, в далёком 1960 году, межконтинентальная баллистическая ракета, тоже новейшая, взорвалась во время пуска. Маршала Неделина, являвшегося главнокомандующим ракетных войск стратегического назначения и лично наблюдавшего за подготовкой старта на расстоянии пары десятков метров, в результате взрыва опознали только по оплавившейся звезде героя Советского Союза, маршальскому погону и остановившимся в момент катастрофы наручным часам. Академик же Янгель остался невредим исключительно из-за того, что пошёл покурить в курилку. Кто знал, не могло ли такое случиться и здесь, ведь человеческий фактор никто не отменял: вдруг так же бы не санкционированно запустился двигатель второй ступени из-за преждевременного подключения бортовой батареи или перекись водорода стала бы химически взаимодействовать со своим фильтром. Президентское выступление было закончено гагаринским восклицанием “Поехали!”. То ли для защиты глаз от яркого света, то ли для повышения брутальности верховный главнокомандующий следом надел солнечные очки, хотя вероятность дождя казалась куда большей, нежели ранним утром. Для наглядности телевидение продемонстрировало крупные планы занявшей стартовое, вертикальное, положение “Срани господней” и командира ракетного расчёта, нажимавшего кнопку сразу за высокой прозрачной стеной. Мне кажется, я даже издал восторженный звук, какой-то хриплый писк, когда у низа пусковой установки наружу вырвался маленький чёрный выхлоп. Это был первый этап миномётного старта: “Падуб” же сначала выталкивался из контейнера, а уже потом, в воздухе, включался ракетный двигатель. Однако второй стадии не последовало! Прошли те самые зловещие пять секунд ожидания, после чего на экране возникла вспышка, и его полностью залил яркий свет. Все вокруг меня, как и я сам, ахнули! Тотчас подняв голову, я под грохот и дрожь земли посмотрел в сторону Красной площади. И увидел ужасающую картину! В потоках света, огня и дыма во все стороны с бешеной скоростью по невообразимым траекториям летели куски строений и всего что только можно. Вместе с окружавшими я попытался отринуть ближе к зданию, но из-за большого скопления людей ни у кого сделать этого не получилось. Тогда народ повалился наземь. Я оказался на спине, кто-то прижался к моим бокам, а мои полусогнутые ноги тоже упёрлись в кого-то. Глаза же у меня остались открытыми – и я в оцепенении стал наблюдать за всем, что пролетало надо мной. Всё, что было дальше, походило то ли на кошмар наяву, то ли на сюрреалистический сон. -4- |
|||||||