|
Впредь вождь мирового пролетариата никогда не выпускал огонек из рук. Он грел его в морозы, освещал дорогу, когда на дворе стояла черная как уголь ночь, и искра за искрой разжигал пламя вселенской революции. Это был первый вечный огонь. Версия 7. Ильич с самого раннего детства считал, что обладает выдающимися способностями. Бурно текущие годы лишь подтверждали это. Одним трудом, перемешенным с измучивающим терпением, не достигнуть таких успехов, которых достиг Ульянов. Однако в своей неподдельной избранности и великом будущем Ленин убедился лишь достаточно прохладным августовским вечером 1918 года. Выступая перед рабочими завода Михельсона, лидер новой России сыпал цитатами из “Капитала”, активно жестикулировал и приводил неопровержимые примеры того, что установленная власть приведет граждан к настоящему социалистическому раю. Едва встреча с электоратом закончилась, невысокий лысый человек махнул подолом пальто и вышел на улицу из гранатного цеха. Ответив на вопросы про хлеб откуда не возьмись взявшейся гражданки, вождь приготовился было сесть в машину, как раздались выстрелы. Именно в ту злосчастную секунду Ленин узнал, что такое просветление. Его глаза, будто прибор слежения за сверхзвуковыми целями, неимоверно быстро дернулись вправо. Да, две пули уже осели в теле за миг передвижения очей, но отныне дорога для смерти, обернутой в металлическую оправу, была закрыта. Третья пуля летела Ленину прямо в лоб. Главный коммунист, все глубже погружаемый на дно состояния просветления, редко достигаемого даже заядлыми буддистами, со скоростью света послал нервный импульс к далеким нейронам своей плоти, после чего его рука с идентичной скоростью вздернулась вверх и схватила летящую пулю. Ильич ощутил себя на пике просветления, на самом его днище. В глазах все побелело. В белом-белом пространстве был только вождь и позолоченная пуля, которую он держал перед собой большим и указательным пальцами. О, как все призрачно в этом мире! Как все иллюзорно и в то же время просто! Я вижу тебя, смерть! Вылезай из пули! Заостренный конец пули нехотя приоткрылся, и из него сначала появилась крохотная коса. За ней показался черный плащ с капюшоном, внутри которого была сплошная темень. Смерть еще чуть приподнялась, положила локти на края гильзы и повела разговор. — Ты - избранный! — раздался голос из черноты капюшона. — Ты обманул меня! Твои черные мысли смогли вывести тебя из моего черного царства, где тебе уже было приготовлено местечко. Ай-яй-яй! Однако не все так просто, Володя! Да, ты вступил на Калинов мост, соединяющий мой мир с миром живых, но обратно-то тебя не пустят без моего разрешения. Хотя нет… Я дам тебе время, чтобы ты немного побыл в мире живых и осознал, чего лишился из-за своей лжи, а после верну обратно. Хочу потравить тебе душу. Ты будешь хватать ртом воздух каждого дня, а потом я отзову тебя оттуда за обман твой. И тогда стоять тебе на Калиновом мосту десятки лет, стуча кулаками в двери обоих царств. Никто тебе не откроет. Будешь биться, пока срок годности моста не подойдет к концу, и не упадешь ты вместе с камнями в текущую внизу Смородину. Река понесет тебя между двух берегов. Течение будет настолько быстрым, что не сможешь ты по своей воле подплыть к берегу мира мертвых или берегу мира живых. Лишь одно сможет тебе помочь. Пуля, пойманная обманным способом - если ты, конечно, сохранишь ее - станет твоим дополнительным весом. Если переложишь ее в правую руку, то Смородина отнесет тебя к правому берегу, если – в левую руку, то – к левому. Все в твоей власти, Ильич! -9- |