|
И когда все узнают обо мне, когда каждый уверует, тогда на этом камне мы начнём строить Царство наше, которое простоит ровно тысячу лет. Вы спросите меня, с чего же начать вам, особенно – люди, – Мессия пробежал глазами по пяти петербуржцам. – И я отвечу, что рассказ о моём появлении надо начинать с простого объяснения того, что и так на виду, что у ваших основных религий нет различий, что все жаждут справедливости и равенства, что у всех один Бог: Иегова, Яхве, Аллах. Это Отец мой. Христианский Бог не может идти на мусульманского Аллаха, потому что это одно и то же лицо, это Отец мой. Узреть эту истину – уже преодолеть половину пути. Это – уменьшение вполовину ненависти и пролитой крови. Это – половина понимания. Это – половина истинной веры. Это – дверь каждого, в которую я войду. Начинайте с этого. Если же у вас не станет хватать слов, если кто-то не будет верить, я приду к вам на помощь, вы не останетесь одни. Знайте об этом. Я буду с вами, я уже с вами”. Договорив, Мессия вновь широко развёл руки в стороны. “Теперь же я покину вас для других, – заключил он. – А вы начинайте наш общий путь, путь к согласию, миру и справедливости. Вы есть орудие, пробивающее любые стены. Идите же, приближайте вместе со мной Царство Отца моего, моё и ваше!” После завершающего наставления окутанные полупрозрачным облачком сандалии Христа оторвались от башни, ангелы вспорхнули с асфальта, домов, тополя. Сонм мечущихся во все стороны белых крыльев стал напоминать роение белокрылых подёнок, появляющихся на свет, размножающихся и погибающих в течение одного единственного дня, отчего получивших своё название. Постепенно хлопанье бесчисленных крыльев слилось в одно белое облако, которое поднималось всё выше и выше в направлении Невского проспекта, пока окончательно не исчезло за крышей дома, оставив в одиночестве пятерых оцепеневших людей и одну собаку, а также всех тех, кто видел происходившее из окон, кто недвижимо снимал Второе пришествие на камеры мобильных телефонов. *** Закладка фундамента для установления Тысячелетнего царства создавала множество с трудом преодолеваемых преград: большое религиозное преобразование, как и во все времена, как сотни и тысячи лет назад, изменяло судьбы, архитектуру, фабриковало новые объекты всемирного поклонения, причём, как заведено, главные новшества касались всего того, что было связано с часом икс – с явлением Спасителя. Кадры любительских съёмок из окон домов петербуржского колодца вкупе с кадрами, отснятыми дворовой камерой наблюдения, подвергались самым разнообразным анализам, исследованиям, вызывали неутихающие споры, смешение правды и лжи, нескончаемые додумывания и умышленные сокрытия фактов. Рассказы всё большего числа людей, уже видевших Иисуса, встречали либо яростные осуждения ещё не видевших его и не верящих во Второе пришествие, либо укрепляли мысли не видевших Спасителя, но верящих в него, а порой – доводили их до граничащего с сумасшествием состояния. Плодом возвышенных толков и кривотолков стало появление новой религии – секондизма. Её последователи отрекались от всех ранее существовавших учений, считали своё течение единственно верным, высокомерно смотрели на тех, кто ещё не оказался в одной с ними религиозной лодке. Мессия, по их мнению, не был ни чьим сыном, не имел никакой семейной истории, как впрочем – и любой другой, а был сам по себе, был своим же отцом, матерью и сыном, появился из ничего, и сам был этим ничем, и одновременно всем – то есть был единственным Богом во плоти и одновременно без плоти. -8- |
|||||||