Все четверо расселись вокруг меня, и мы молча проехали три станции – порядка пятнадцати минут пути. Я по-прежнему смотрел в окно на природу, полицейские передавали друг другу железнодорожные билеты “Москва-Владивосток” и “Владивосток-Москва”.

В Уссурийске оказалось, что отделение полиции находится не на самом вокзале – до него нужно было идти через всю привокзальную площадь. И вот представьте себе картину: рабочий день, девять утра, светит яркое сентябрьское солнце, люди большими кучками ждут автобусов до работы на привокзальных остановках. В это время на площади появляемся мы, точно конвой: двое идут спереди меня, двое идут сзади. И, если в электричке редкие пассажиры недолго озирались на нас, то здесь мы были на виду у всей площади! Меня вели как настоящего бандита! Когда я осмотрелся и оценил обстановку свысока, улыбка ещё долго не могла сползти с моих губ.

— Вынь руки из карманов! — послышалось сзади, едва я попытался засунуть ладони в карманы джинсов.

Я вынул руки и заулыбался ещё шире.

Отделение обволокло меня духотой и окружило старой-старой мебелью. Казалось, что где-то летала то ли мошка, то ли муха, то ли они обе. На рабочем столике у стены стояли кружки, и вроде было даже что-то съестное.

Ко мне подошли здешние сотрудники, стали расспрашивать. Потом ещё одни, ещё. Вы не поверите, но, пожалуй, все полицейские этого отделения поочерёдно заходили посмотреть на меня вживую: и мужчины, и женщины. Затем полицейские сообщили, что меня будут обыскивать. Я, памятуя о разных услышанных неприятных историях, решил лично извлекать всё из портфеля – чтобы мне ничего не подкинули.

Я выкладывал вещь за вещью, а потом нащупал томик Пушкина. Вновь возникшая на моём лице улыбка, только намного более широкая, можно сказать – широченная, на сей раз никак не могла превратиться обратно в сухо сложенные губы. Полицейские ещё не видели, что я выложу. Я склонил голову над портфелем. Выдохнул. И достал томик Пушкина! Теперь я даже старался не поднимать глаз, чтобы громко не рассмеяться. Ну, а когда из портфеля были вынуты карты Приморского края, и в стороне послышалось шушуканье “Смотри! Смотри! У него карты! Надо звонить в ФСБ!”, я просто отвернулся, дабы невзначай ещё и не заплакать от смеха. Уверен, вам знакомо подобное состояние: когда в смешной ситуации лучше ни на кого не смотреть.

В ФСБ полицейские действительно позвонили, причём изначально пообещав вызвать сотрудников Федеральной службы прямо в отделение. Но никто из “агентов” не приехал, потому что в базах данных ничего компрометирующего меня обнаружить не удалось. Да и думаю, лень выезжать по пустяковому делу сыграла немаловажную роль.

Как только всё окончательно прояснилось, стражи порядка объяснили причину задержания моим подозрительным сходством с чьей-то ориентировкой. Затем некоторые из сотрудников даже попытались заговорить со мной по душам. Один рассказывал, что дальше Благовещенска в жизни нигде не бывал, другой спрашивал, знают ли о них, об Уссурийске, в Москве. На что я ответил:

— Конечно, знают. Я же приехал!

Однако говорить с полицейскими по душам после часа, проведённого в отделении, у меня не было никакого желания. Мы сидели в маленькой комнате, я молча писал объяснительную о мотивах своего приезда на Дальний Восток, в углу работал телевизор. И вот в этот самый момент началась программа новостей, в которой сообщили, что в Ярославле разбился самолёт с хоккейной командой “Локомотив”. Я вместе с сотрудниками полиции уставился в телевизор и стал грустно недоумевать. Ни я, ни они не проронили ни слова.