А сколько их всего таких, с самыми разнообразными непрофильными профессиями, трудится чернорабочими в России? Сколько российских потенциальных учителей и танцоров работают менеджерами по перепродаже или перебиваются случайными заработками в нынешние лицемерно-нефтяные времена? О, тщета бытия! О, окружающее меня по экономическим соображениям баульное море! Я со своим рюкзаком в нём – как песчинка!

Пока раздававший всем ботинки азиат забирает свой товар обратно, снаружи о некогда ярком солнце напоминает только тускнеющий полукруг красного зарева. На бледно-голубое небо взбирается месяц.

— Ты только подумай, как это всё вытаскивать, через вагон нести, там ловить, — удивляется русская собеседница, оглядывая баулы шахматиста и левши.

— Они уже разработали план “Барбаросса”! — хохочет самарец.

Вот кому точно не до стратегического планирования, так это узбеку из соседнего отсека: он как ни в чём не бывало закидывает в рот насвай. И азиата, между прочим, можно с лёгкостью понять – лишь летающие по салону мухи не устали от трёхчасовой проверки.

Она заканчивается только в 16:20 по Москве. Словно отмечая трогание поезда, узбекские попутчики просят у меня стакан и распивают из него колу. Спустя секунды за стёклами проплывает подсвеченная во тьме красным высоченная телебашня.

Здравствуй, Ташкент!

На мой вопрос о возможности позднего обмена денег для проезда на метро Татьяна Васильевна отвечает доставанием кошелька. Она даёт мне несколько мелких узбекских купюр, в сумме равных примерно тридцати рублям, и отказывается взять предлагаемую взамен пятидесятирублёвую банкноту.

— На метро мне хватит?

— С лихвой.

— Это я тебя нанимаю! — ни с того ни с всего посмеивается русская жительница Ташкента. — Я хитро поступаю. Поможешь мне сумки донести.

Ах, уж эти жители Средней Азии. Ах, уж эти обазиаченные русские.

Хитрость, конечно, хитростью, но заместо “их” попутчица, убираясь на столе, произносит: “А ложка – ихняя?”

Прижавшееся к железной дороге ночное шоссе вскоре отступает прочь. Остановка. Вокзал.

Под ставшим на глазах толще и больше по размеру месяцем я доношу поклажу русской попутчицы до подземного перехода, прощаюсь с ней и спускаюсь в ташкентское метро на станцию с весьма оригинальным названием “Ташкент”. “Осторожно, двери закрываются. Следующая станция – “Айбек”. До Афганистана уже рукой подать.

-27-

пред 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 след