Расположенная перед опрятным, по-современному отделанным вокзалом небольшая площадь в одночасье уменьшает мои шансы на лёгкую дорогу: официальные такси отсутствуют как таковые. Вместо них на затенённом невысокими деревцами пятачке стоит пара частников.

Не желая с ходу испытывать судьбу, я решаюсь пройтись вглубь опаляемого жарким солнцем Термеза, осмотреться, на крайний случай – поспрашивать по-южному смуглых прохожих, а лучше – найти здешних русских.

Однако белолицых славян, как становится ясно после первых же сот метров, отыскать чрезвычайно трудно: на примыкающем к длинной прямой улице многолюдном пыльном тротуаре мне на глаза попадаются лишь высокая полная женщина, всё сделавшая с помощью макияжа, дабы затеряться среди чернобровых узбечек, и трое бурно разговаривающих мужчин – гостей малоэтажного бетонного города.

От взявшейся закрадываться в душу тревоги меня неожиданно избавляет трёхзвёздочная гостиница, за приёмной стойкой внутри которой копошатся низкорослая молоденькая азиатка и красивая стройная русская женщина лет сорока.

— Здравствуйте, — говорю я последней, как есть. — Я в городе один, поэтому обращаюсь к вам. В целом, мне нужно съездить за город как можно более безопасно. Есть ли у вас какой-нибудь знакомый таксист, ну или тот, кто сможет меня свозить?

— Да, есть, сейчас позвоню, — без раздумий отвечает черноволосая красавица и прислоняет телефон к своему уху.

Спустя несколько минут к отелю на повидавшем достаточно дорог белом автомобиле подъезжает невысокий худощавый узбек с тёмными волосами и небольшой щетиной. Из-за труднопроизносимого имени мужчина просит называть себя просто Беком.

Отослав смску с номером машины в Москву, я сажусь на пассажирское сидение, перекладываю из рюкзака в карман штанов своё единственное “оружие”, газовый баллончик – и мы с азиатом отправляемся к непосредственной границе с Афганистаном, на развалины Старого Термеза.

— Пристёгиваться в самом городе необязательно, здесь не так строго, как в России, — улыбается Бек.

Поплывший за окном полуденный Термез мгновенно навеивает мне воспоминания о двух столичных таксистах-афганцах. Первый в ходе беседы очень удивился моему знанию слова “шурави” (“советский солдат”. – Прим. автора), вслед за чем по моей просьбе рассказал, как по-афгански будет вопрос “Как дела?”: “Чётор асти?” Второй афганец перевёл для меня фразу “Как здоровье?” – “Салом ти чихел?” – и назвал лучшими воинами таджиков.

Тому, что таджики отменные бойцы, удивляться совершенно нечего. И напрасно мои московские знакомые со словами “Лучшие воины? Они с лопатами на врага пойдут?” смеялись над пересказанным мнением афганского таксиста, ведь в Афганистане таджиков живёт больше, чем в Таджикистане, а самым искусным командиром, противостоявшим СССР на афганской земле, был таджик Ахмад Шах Масуд – будущий глава министерства обороны Афганистана. Убить его, всегда имевшего под рукой книгу, смогли только в 2001 году с присущей англосаксонскому миру подлостью: взорвав во время интервью спрятанную в видеокамере взрывчатку.

-33-

пред 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 след