Шматки джунглей были моментально снесены солёным ветром в океан. Теперь гнездо, сызнова очутившееся на горе, окружала бесконечная водная гладь. Её первоначальное спокойствие, пусть даже на малое время, позволило Фёдору расслабиться, однако следом вода со всех сторон забурлила и вернула городского голову в прежнее суматошное состояние. К высящемуся над волнами городу, больше походившему на сооружённый на одиноком острове деревянный форт, подплывали акулы, пираньи и прочая океанская нечисть. Они все клацали зубами, не зубами – клыками, вгрызаясь в гору в тщетных попытках оторвать от неё хотя бы маленький кусочек. Разозлённый Фёдор принялся снова рвать окружающий пейзаж, но он решил не останавливаться только на нём одном. Князь разрывал каждую следующую появляющуюся действительность, не давая ей даже малого шанса. Он старался в поте лица, пока все действительности не закончились, будто слои кочана капусты, обнажив сердцевину. Вокруг не осталось ничего, только чёрное пространство.

Верея, уже без гнезда, стояла на самом углу парящей в безжизненном пространстве огромной шахматной доски, занимая одну клетку. В противоположном конце жёлто-чёрного поля находились злобно настроенные и хорошо вооружённые татары, также оккупировавшие целую клетку. Они сиюминутно начали наступление. Как только их отряд оставлял за спиной клетки, жёлтые и чёрные квадраты сами собой отваливались от шахматного поля и падали в никуда. Таким образом, поле сражения становилось всё меньше и меньше. Фёдор снова стал разрывать окружающую действительность, но разрывать уже было нечего. Усилия оказались бессмысленны. Тогда князь схватился за топор и принялся отрубать те три клетки, которые примыкали к угловой, держащей на себе город.

Татары, увидев, что одна из двух боковых клеток уже отделена от Вереи благодаря стараниям городского головы, изменили свой курс и стали держаться другой, к которой князь уже приступил. Третью клетку, диагональную, можно было не колошматить – после отсоединения двух боковых она отвалилась бы сама.

Щепки после пронзительных хрустов улетали в чёрную бездонную пучину. Отряд прибавил ходу. Острые шпоры вонзались в коней без пощады. И в тот самый момент, когда татарин, замыкающий вражеский арьергард, перепрыгнул на вожделенную, стратегически наиважнейшую, клетку, Фёдор нанёс решающий удар – крымская конница вместе с двумя отделёнными квадратами шахматного поля улетела в бездну. Обессиливший князь повалился наземь и глубоко задышал.

Положение Фёдора было очень странным. Он ворочался на краю чёрной клетки посреди чёрного пространства. Теперь вообще ничего не было видно. Так, жёлтые клетки, казалось, освещали всё вокруг, но теперь след их простыл. Фёдор посмотрел куда-то вверх и внезапно понял, что он видит едва заметный в ночи потолок своего дома. Это был кошмар.

Не в силах более лежать, Князь оделся и вышел во двор. Он сел на ступени крыльца, освещаемого практически полной Луной. Перед ним чернело чистое небо с раскиданными по нему мириадами белых огоньков далёких звёзд. Ветер уже значительно окреп. Его чувствительные рывки то и дело выворачивали наизнанку уголки косоворотки. “Что-то будет сегодня. Точно что-то будет. Не обманул меня старец”, – подумал про себя Фёдор и радостно улыбнулся. Значит, пока всё шло как надо, значит, предсказание начинало сбываться. Это была первая отрадная новость в наступивших сутках. В самых особенных сутках в жизни городского головы. Воодушевлённый князь вошёл в дом, залез под одеяло и нежно поцеловал Ангелину за ушком. Радость поспособствовала спокойному сну как ничто другое.

-13-

пред 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 след