— А притом, что у городов всё как у ангелов и людей. Да что я с тобой об этом разговариваю?! Это чувствовать надо, ощущать! Понимаешь? — Фёдор, махнув с досады рукой, скинул зипун наземь и прилёг на него.

Высокий рост князя, а он был чуть ли не на голову выше Стеньки, не позволил удобно устроиться на мягкой ткани, разложив только ноги на траве. Поэтому за зипуном Фёдор подложил под затылок свою мешковинную сумку. Солнце тут же заиграло в его светлых волнистых волосах, свисающих с покалывающей жестковатой подушки. Странно, но среднего размера борода была заметно темнее шевелюры, что, однако, всегда привлекало верейских девушек ещё со времён молодости близкого к первой седине князя.

— Да что понимать-то, князь? Нелепицу эдакую говоришь. Женщина-город… Ангелы… И не для того ль ты собрался Верею сплошными воротами обнести? Чтобы почувствовать что-то? Улететь на время к другой приглянувшейся. Жинка-то твоя не возьмёт тебя в опалу после этого? — Стеня рассмеялся. — А то гляди… Давеча Пантелеймон Языков отворил в ночь полотенце ворот своего же дома. А его, оказывается, жена во дворе поджидала. “Где тебя носит, окаянный?” – говорит. А он с хмеля назвал её именем соседки да стал нашёптывать разные непристойности, раскачивая воротину то туда, то сюда. Перепутал. И жинку, и двор. А бабу ты его знаешь. Горячую, ревнивую! В общем, схоронили Пантелеймона на третьи сутки. Не выдержал поцелуя ухвата. Ох, крепко она его им лобызнула.

— Да что ты несёшь, пращур? Один Бог-вседержитель ведает! Ворота мне нужны, чтобы уловить все потоки ветров, что будут дуть в день равноветрия в средину города. Чтобы создали они подъёмную силу, которая оторвёт Верею от земли и поднимет её в небо. Чтобы понравилась она Орлу, и забрал он её с собой. Туда, куда обычная птица не долетит, зверь не добежит, рыба плыть устанет.

— Откуда ж возьмётся такая сила, князь? — недоумевал Стеня.

— Как бы тебе проще объяснить мои расчёты… Вот, представь себе круглого ежа. Представь, что ты берёшь в руки гребень и хочешь причесать ежа – так, чтобы все иголки легли на его коже. Но сделать у тебя этого не получится, потому что хотя бы в одном месте иголки будут сходиться друг с другом, оставаясь торчать вверх. Вот так вот и с ветрами. Просто представь, что направления иголок совпадают с направлением ветров. А вместо ежа представь себе местность, где мы живём. Поэтому в день равноветрия в серёдке Вереи тоже будет точка, где иголки-ветра встретятся, что заставит воздух в месте встречи взмывать ввысь. Именно из-за того, что со всех сторон будут дуть ветра одинаковой силы, весь поток устремится вверх, а не будет закручиваться над землёй. Вот с этим потоком при помощи расставленных ворот мы должны будем подняться в небо, чтобы встретить там огромного орла и улететь с ним.

— А куда улететь-то, князь? Что за место диковинное такое? — с новой силой запылало любопытство Стеньки, опять разглядевшего перед собой красочные комочки слов-павлинов.

— О, Стеня, это великое место!

— Помилуй, князь! Чем же оно так велико, что ради него нужно поднимать в воздух весь город? Разве нет туда какого-нибудь другого, наземного пути?

— В том-то всё и дело, Стеня, что нет. В него вообще никто путь не ведает. Ни один человек в мире.

— А ты откуда ж знаешь про него? — перебил городского голову неугомонный “исследователь Луны”. — Никому неведомо, а тебе, значит, ведомо?

— Да, именно мне и ведомо, — разозлился насмешке Фёдор. — Я не лгун и не словесный соблазнитель! Просто послушай меня. Скидай кафтан свой и приляг рядом на него. Я расскажу тебе эту историю, чтобы и ты проникся ей, да стал мне верным помощником с завтрашнего дня, каким и был всё время, что я тебя знаю.

-4-

пред 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 след