Они молча глядели вперёд – туда, куда нёс их за собой огромный орёл. Казалось, взмахи его гигантских крыльев разгоняли облака в стороны словно пушинки. Однако облаков было так много, что чаще они проносились прямо по верейским улицам или же поглощали город целиком.

Всё, всё то, что было впереди, являлось лучшим видом, который когда-либо удавалось лицезреть всем сидящим. Будто кто-то сзади них писал икону – возможно, “Троицу”. Точно три святых мужа восседали на фоне бело-голубого неба, украшенного на горизонте большой райской птицей. Вид был что надо, всем видам вид. “Зрила бы его Софья…”, – подумал Стенька и немного из-за этого взгрустнул. Даже самый лучший вид может вызвать печаль. Раньше Стеньке такая мысль ни разу не приходила в голову. “Странная какая-то мысль… – подумал он. – В чём же тогда истина, если даже самый лучший вид на самом деле как бы и не самый лучший? Какой-то здесь подвох…”

Не успел Стеня продолжить раздумья над несуразицей, как город влетел в очередное облако. Его клубы были настолько густы, что ни Фёдора, ни Кадима разглядеть Стеньке не удавалось.

Когда же скоротечный туман покинул Верею, ситуация в корне изменилась: по левую руку от Стени проявились не только князь и татарин, но и сидящий на ещё одном, новом, стуле Иисус Христос. Обомлевшие верейцы даже отклонились в сторону от неожиданного гостя, едва не потеряв равновесия и не грохнувшись на землю. Отныне мужики боялись даже шелохнуться, представ перед живым Богом людьми, полностью ослабленными, побледневшими и на короткий срок лишившимися дара речи.

Некоторое время все четверо – Иисус, Фёдор, Стенька и Кадим – сидели молча посреди города, на обыкновенных деревянных стульях, на кромке холмистого зелёного прибрежья. Мимо проносились белоснежные клубящиеся облака. Снизу, где-то под парящей Вереёй, лежали зелёные леса, бежевые поля, синие извилистые реки и круглые озёра. Огромный орёл неспешно и уверенно махал крыльями. Улицы были пусты. Лица сосредоточены. Лучшее время для разговоров.

— Хорошо летим, — сказал с улыбкой Иисус.

— Да уж… Неплохо… — дрожащим голосом вымолвил князь.

— А куда летите, мужики?

— Летим… За истиной летим, Христос… — ещё тише сорвалось с губ Фёдора.

— За истиной…

Иисус замолчал. Остальные не решались нарушить водворившуюся после его слов тишину. Сквозь город пролетело одно облако, второе, третье. Ветер будто сталкивал их с высокого берега Протвы, где сидели четверо, вниз, в Заречье. Скоротечные туманы ощупывали своими клубами крыши находящихся в низине домов и уносились прочь, куда-то вперёд, словно хотели первыми оказаться в особенном месте, выиграв эту воздушную гонку.

— А куда летите Вы? Почему Вы сидите сейчас рядом с нами? — не выдержал чрезмерно любопытный Стенька.

— Я решил лично посмотреть на это.

— На что? — дотоле боящийся озираться на Иисуса Стеня повернулся в его сторону с округлёнными от удивления глазами.

— Как вы летите за истиной.

Снова все речи улетучились. Стало тихо-тихо. Слышались лишь шорохи листвы, приводимой в движение ветром: дул ли это постный бриз, тёплая бора или лёгкий мистраль – понять не представлялось возможным.

— А за какой именно истиной вы летите? — спросил посерьёзневший Христос. — Вот ты, Кадим, ответь мне.

— Я… Я… Я… — татарин задумался.

-17-

пред 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 след