— Не знаю, мой дорогой друже… — отозвался князь. — Сейчас мы чуть подкрепимся, наденем что-нибудь тёплое да пойдём посмотреть. Там, на краю города, как раз и поразмышляем. Тронемся на запад вдоль русла высохшей Протвы. Заодно посмотрим, что осталось на её дне, а то я уже давно задумывался над чисткой реки – было изрядно случаев, что люди ранили ноги, портились днища лодок.

Испуганная жена встретила Фёдора, держа в руках мокрый от слёз платок. Князь крепко обнял любимую.

По его словам, всё шло по намеченному и ни о чём волноваться не стоило. Кроткие, размеренные и с виду даже набожные убеждения мужа успокоили Ангелину. Она попросила прислужниц накрыть стол да побыстрее.

Наспех поев, троица оделась по погоде, похожей на переход от поздней осени к ранней зиме, вышла из терема и отправилась к реке. Князь предложил перейти по мосту на противоположный, низменный, берег, дабы на всём пути до небесной окраины можно было бы беспрепятственно делать подходы к Протве. Иисус сидел на оставшемся позади пригорке, то неподвижно наблюдая издали за орлом, то приподнимая немного вверх подбородок и закрывая глаза для того, чтобы насладиться земным снегом, кружимым земным ветром. Так делают только дети и боги.

С прибрежной тропы, змейкой ползущей параллельно излучинам, казалось, что дно абсолютно чисто: лишь речная трава, покосившиеся вниз деревья да умершие без воды рыбы, поблёскивающие чешуёй на ярком солнце, напоминали о природном естестве текшей здесь когда-то жизни. Однако во время спуска к самому краю берега всё отчётливее стали проглядываться валявшиеся в обезвоженной реке предметы. Были там и рваные поводья, и массивные ездовые дуги, и дырявые чугунки, и стрелы, была даже пара проржавевших мечей, но в основном дно всё же застилали мелкие отходы бытовой человеческой деятельности, что чрезвычайно расстроило Фёдора. Бросче всего смотрелась конская дуга, из-за принадлежности которой той зимой был суд. Её можно было узнать из тысячи по изворотливым линиям резьбы, а теперь она наполовину погрузилась в ил. Дуга надломила.

Перед князем поплыли жаркие споры, за решением которых почти каждый день к нему тянулся люд. Распря за распрей. Многие из оных возникали вследствие непонятной и неприятной то ли дурости людей, то ли глупости… Нелепая причина за нелепой. До того тошно стало от них на душе в сеём запакощенном месте, что Фёдор сам не заметил, как мысленно очутился в мире, слепленном из памятных случаев беспочвенного невежества.

Князь стоял посреди городского рынка, окружённый толчеёй подданных, случайно задевавших друг друга плечами или животами, неумышленно наступавших друг другу на ноги, огрызавшихся в ответ и зачинавших кулачные драки. Ворох из свистящих повсюду мужских и женских кулаков дополнялся брошенными на землю лукошками с куриными яйцами. По растекшимся желткам проезжали телеги с чиновничьими забралами. Тут и там они намеренно направляли колёса в лужи, дабы для смеха обрызгать кого не попадя.

Захмелевшие очи, заполонившие рынок, не различали ни крестьянина с пашни, ни завсегдатая-драчуна, ни купца. Князю тоже успела перепасть пара грубых толчков. Его зипун уже украшали несколько грязевых клякс.

Единственными, кто спокойно взирал на это свинство, были свиные головы из мясной лавки, разложенные в два ряда. Да, именно на свинство! Фёдор, не веривший своим глазам, осмотрелся ещё раз. Вокруг него действительно были свиньи! Люди с поросячьими головами утюжили друг другу носы и пятачки, пили хмель да гнали свои телеги в канавы и рытвины, чтобы окатить их содержимым окружающих. И что поражало – зло, дурость, испускаемые богатым человеком, была намного злее и дурнее задирающих помыслов бедного. Будто первый – огромная грязная свинья, а второй – маленький розовый поросёнок. И точно! Так и было! Всюду возлегающие на телегах жирные потные боровы перехрюкивались со снующими по земле разгорячёнными поросятами да дурашными кабанчиками.

-21-

пред 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 след